— Пожалуй, нет, — наконец ответил он. — Во всяком случае, не в чистом виде.

«Возможно, его просто когда-то обманули», — подумал Том, но не стал допытываться, а вместо этого сказал:

— Было бы занятно послать этим людям письмо, дескать, мы вас раскусили — вы наживаетесь за счет несуществующего приюта, так что не удивляйтесь, если у почтового ящика вас будет поджидать полиция, — и подписаться вымышленными именами.

— Лучше их не предупреждать, — с энтузиазмом подхватил паренек, — а выследить и нагрянуть неожиданно! Представляете — вдруг окажется, что это парочка бандитов, которые снимают шикарную квартиру! Их можно вычислить — по номеру почтового ящика!

В этот момент в дверь постучали. Том поднялся и подошел к дверям. В холле стояла Элоиза. Поверх пижамы на ней была легкая индийская шаль.

— Ах, оказывается, ты не один! — сказала она. — Я слышала голоса, но думала, что это радио!

Том взял ее за руку и потянул за собой в комнату.

— Знакомьтесь — Элоиза, моя жена, — сказал он.

— Билли Роллинс, к вашим услугам, мадам. Счастлив познакомиться, — вскочив на ноги, по-французски отозвался паренек с учтивым поклоном.

— Билли трудится в Море в качестве садовника, — переходя на родной язык Элоизы, пояснил Том. — Он из Нью-Йорка. А ты хороший садовник, Билли? — полушутя спросил он.

— Во всяком случае, я стараюсь, — потупясь, ответил Билли и аккуратно поставил пустую бутылку на пол, рядом с письменным столом.

— Надеюсь, ваше пребывание во Франции будет приятным, — весело отозвалась Элоиза, но при этом успела окинуть незнакомца внимательным взглядом. — Я только заглянула пожелать спокойной ночи, Тома. Завтра с утра мы с Ноэль собираемся сначала заглянуть в антикварный магазин на Паве-де-Руа и потом пообедать в Фонтенбло в «Черном орле». Хочешь к нам туда подъехать?

— Спасибо, милая, но навряд ли. Развлекайтесь без меня. Я ведь еще успею увидеться с вами обеими утром, не так ли? Спокойной ночи и приятных сновидений. — Том поцеловал Элоизу в щеку и добавил: — Я отвезу Билли домой, так что не тревожься, если вернусь за полночь. Я запру двери и ворота, когда буду уезжать.

Билли долго отказывался, уверяя, что его обязательно кто-нибудь подбросит, но Том настоял на своем: ему хотелось убедиться воочию, что дом на Рю-де-Пари действительно существует.

— Значит, твоя семья живет в Нью-Йорке, — сказал Том, когда они сели в машину. — Можно полюбопытствовать, чем занимается твой отец?

— Он? Электроникой. Я хочу сказать, они там делают измерительные приборы. Чтобы все измерять с помощью электроники. Он один из менеджеров компании.

Том сразу понял, что мальчишка лжет.

— У тебя хорошие отношения с родителями?

— Да-да. Они...

— Вы переписываетесь?

— Ну да. Они знают, где я.

— А куда собираешься после Франции? Домой?

После непродолжительной паузы Билли ответил:

— Может, поеду в Италию. Еще не решил.

— Мы правильно едем? Куда теперь — сюда?

— Нет, в противоположную сторону, — поспешно сказал паренек, — но улица та самая.

Вскоре они остановились у довольно скромного, средних размеров дома, погруженного в полную темноту.

За низкой белой стеной, ограждавшей его от тротуара, смутно виднелся сад, сбоку — запертые на ночь ворота.

— Это мой личный ключ, — сказал Билли, доставая его из кармана куртки. — Главное — не шуметь. Большое вам спасибо, господин Рипли.

Когда он уже открывал дверцу машины, Том произнес:

— И не забудь рассказать мне все, что раскопаешь насчет приюта для бедненьких животных.

— Непременно, сэр, — ответил с улыбкой паренек.

Том наблюдал, как он подошел к темным воротам, светя себе фонариком, повернул ключ в замке, затем обернулся и помахал на прощанье. Когда Том развернул машину назад, то явственно различил над парадной дверью дома синюю металлическую табличку с номером 78.

«Странно, — подумал он. — Зачем парню понадобилась такая скучная работа, пускай даже ненадолго? Разве что... разве что он от кого-то или от чего-то прячется?» Однако Билли не был похож на хулигана «Скорее всего, — решил про себя Том, — мальчишка просто поскандалил с родителями, или же его бросила девушка, и он решил уехать подальше, чтобы позабыть обо всем».

Том был уверен, что у этого Билли есть на что жить и ему вовсе не обязательно гнуть спину за пятьдесят франков в день.

2

Тремя днями позже Том и Элоиза сидели за завтраком в гостиной и просматривали корреспонденцию — письма и газеты, которые доставили с утренней почтой в девять тридцать. Для Тома это была уже вторая чашка кофе, первую мадам Аннет подала ему еще около восьми вместе с чаем для Элоизы. Всю ночь небо хмурилось, видимо, надвигалась буря. Предгрозовое состояние атмосферы заставило Тома проснуться еще до восьми, то есть до появления мадам Аннет. Теперь же около десяти, за окном зловеще потемнело, и уже слышались отдаленные раскаты грома.

— Открытка от Клеггов! — воскликнула Элоиза. — Из Норвегии — подумать только! Они совершают северный круиз — помнишь? Взгляни, Том, ну разве это не прелесть?

Том поднял глаза от «Интернейшнл геральд трибьюн» и взял из рук Элоизы открытку. На ней был изображен белый пароход, плывущий по фьорду. Холмистые берега покрывала ярко-зеленая травка. На переднем плане, в излучине фьорда, виднелось несколько уютных коттеджей.

— Похоже, там глубоко, — заметил Том, которому непонятно отчего вдруг пришла в голову мысль о том, как мучительно тонуть. Он боялся глубины, терпеть не мог плавать и часто думал о том, что его конец каким-то образом будет связан с водной стихией.

— Прочти-ка, что они пишут.

Текст был на английском, и в конце стояли подписи обоих супругов — Ховарда и Розмэри. Англичане Клегги были их соседями и жили всего в пяти километрах от Бель-Омбр.

— "Здесь просто божественно — такая тишина! — стать читать вслух Том. — Для соответствующего настроя все время ставим пластинки с музыкой Сибелиуса [3] . Сейчас полночь, но солнце светит, как днем, так «жаль, что вы не здесь, рядом с нами!»"

Том перестал читать, и тут же раздался оглушительный треск электрических разрядов. Гром гремел и урчал, как потревоженный сторожевой пес.

— Ну и достанется нам сегодня, — заметил Том. — Надеюсь, что георгины устоят. — На всякий случай он их все-таки заранее привязал к палочкам.

— Что ты так нервничаешь? — спросила Элоиза, забирая у него открытку. — Можно подумать, у нас до этого не бывало гроз. Я, наоборот, даже рада, что она грянет сейчас, а не вечером. Сам знаешь, сегодня я должна быть у папы в Шантильи.

Разумеется, Том это знал. Еженедельно по пятницам родители Элоизы ожидали их к ужину, и Элоиза старалась не нарушать этой договоренности. Том сопровождал ее далеко не каждый раз. Он предпочитал не ездить. Они были людьми чопорными и скучными — не говоря уже о том, что относились к нему довольно прохладно. Том находил забавным то, как Элоиза всегда говорила, что отправляется к папе, а не к родителям. Разумеется, ведь денежками распоряжается именно папенька! Из двоих супругов мамаша была более щедрой и мягкой по натуре. Том, однако, очень сомневался, что в критической ситуации — если Том почему-либо переступит границы дозволенного (что едва не произошло во время истории с Бернардом и американцем Мёрчисоном из-за картин Дерватта) — у мамочки хватит духу не позволить папаше Плиссону лишить их финансовой дотации. Именно эта дотация позволяла им должным образом содержать Бель-Омбр...

Том закурил и со страхом и радостным волнением стал ждать очередной яростной вспышки молнии. Ему снова вспомнился папаша Жак Плиссон — пухлый напыщенный человечек, который благодаря тугому кошельку мог управлять судьбами, словно новоявленный колесничий упряжкой коней. Жаль, конечно, что деньги обладают такой силой, но тут уж ничего не поделаешь.

— Еще чашечку кофе, месье Тома?